Наиболее прославленным и известным из нижне-мезийских войск римлян являлся V Македонский ле¬гион. Дата его образования падает на конец 40-х гг. I в. до н. э., когда был сформирован, судя по названию, из жителей Рима, V легион «Урбана» (букв. 'Городской'). Уже вскоре он получил боевое крещение в битве у мыса Акция, где выступал на стороне Августа. Расположив¬шись в Македонии, легион, видимо, неоднократно участ¬вовал в походах римских полководцев в низовья Дуная. С начала I в. н. э. ареал его военных действий перено-сится в Мезию. Вероятно, это произошло после подав¬ления паннонско-далматского восстания 6—9 гг. н. э., когда римлянам удалось закрепиться на Среднем Ду¬нае и появились соответствующие опорные базы для более решительного продвижения на восток к побе-режью Понта. Легион входил в гарнизон объединен¬ных провинций Македонии и Ахайи, куда с 15 г. была включена и западная часть Мезии. С середины 40-х гг. штаб-квартирой части стал Эск, что было связано с захватом в 46 г. римлянами Фракии и окончательным оформлением границы по Нижнему Дунаю. В этом году вексиляции части вместе с VIII Августовым ле¬гионом принимали участие в подавлении фракийского восстания. Численность мезийского гарнизона в это время достигает, по подсчетам специалистов, 60 тысяч воинов. Однако уже вскоре, при Нероне, она резко со¬кращается. В связи с борьбой с Парфией за Армению на восток переводятся все новые и новые римские вой¬ска. В 62 г. настала очередь отправляться в Сирию и V Македонскому легиону. В последующие десять лет он входил в состав римской армии, действовавшей в Армении под командованием Корбулона, его воины участвовали в операциях в Самарии и Галилее, отли¬чились при взятии Иерусалима (Тацит. История. V, 1; Он же. Анналы. XV, 6). После покорения Иудеи легион сопровождал Тита в Египет, а затем вес¬ной 71 г. с подкреплениями, данными новому намест¬нику Мезии Рубрию Галлу, возвратился обратно в Эск, пополненный новыми рекрутами из восточных про¬винций. Домициан и Траян в разное время активно использовали часть для ведения военных действий в Дакии, где она, видимо, полностью находилась на про¬тяжении 101—103гг. Осенью 106г., когда сопротив¬ление даков было окончательно сломлено, легион возвратился в Нижнюю Мезию, но его базовый лагерь в связи с образованием новой провинции переместился вниз по течению Дуная в Трэзм (совр. с. Иглица). От¬сюда его вексиляции опять, как в 60-е гг. I в. н. э., не¬однократно отправлялись на восток. В 114—115 гг. они вновь, но уже под победоносными знаменами Траяна, появляются в Армении, в 135—137гг. при Адриане участвуют в подавлении восстания Бар-Кохбы и снова берут Иерусалим, в 163—167гг. при Марке Аврелии уже в который раз воюют в Парфии. Сразу после окон¬чания римско-парфянской войны в связи с угрожаю¬щей обстановкой, сложившейся на Среднем Дунае, легион переводится в Дакию, где его лагерем становит¬ся Потаисса (совр. Турда). Здесь он активно участвует в обороне границ империи, и это не остается незамечен¬ным. Легион получает почетное наименование «Вер¬ный и Благочестивый императора Коммода». Лишь спустя столетие, после эвакуации Дакии при Аврелиа¬не, V Македонский легион возвращается на свою ста¬рую стоянку в Эск в Нижней Мезии, где и остается до конца античности.
Второй нижнемезийский легион — I Италийский был набран в сентябре 67 г. императором Нероном из уроженцев Италии для проведения военной кампании на востоке (Дион Кассий. LV, 24, 2.). Однако смерть принцепса, называвшего часть «фалангой Александра Великого», и внезапно развернувшиеся события гражданской войны застали легион в местах формирования. Он храбро сражался на стороне Виталлия, за что был отправлен победившим Веспасианом в Мезию, где сразу угодил в пекло сраже¬ний с роксоланами и даками. Изрядно потрепанные ме¬стными племенами «италийцы» расположились в быв¬шем лагере VIII Августова легиона в Новах (совр. с. Стек¬лен) и уже не покидали его до конца античности. Здесь легион очень быстро теряет свой первоначальный облик. В его ряды попадают, видимо вместе с пополнениями, приведенными Рубрием Галлом, рекруты с востока. Как и в V Македонском легионе, среди личного состава I Ита¬лийского все шире распространяются восточные культы, например Митры. Вексиляции части участвовали в да-кийских войнах конца I—начала II в. н. э. Их присутствие в Дакии зафиксировано археологическими материалами с левобережья Дуная из кастеллов вдоль реки Олт. На протяжении II—III вв. из состава V Македонского и I Ита-лийского легионов наместником Мезии выделялись от¬ряды для защиты греческих городов Северного Причер¬номорья, дислоцировавшиеся в Тире (совр. Белгород-Днестровский), Ольвии и Херсонесе (совр. Севастополь). Кроме того, отдельные подразделения части были задей¬ствованы в парфянских походах Траяна, в усмирении иудейского восстания при Адриане, а также в мавретан-ских войнах Антонина Пия в 144—152 гг. Во время мар-команнских войн из вексиляции I Италийского и IV Фла-виева легионов создается совместная воинская часть, действовавшая на верхнемезийском участке лимеса. По¬сле свержения Коммода I Италийский легион вместе с V Македонским присоединяются к войскам Септимия Севера. Под командованием Люция Мария Максима он принимает участие в осаде Византия, в войне нового принцепса против Клодия Альбина в Галлии.
В III в. легион посылает свои отдельные подраз¬деления в Далмацию, однако, как уже отмечалось, основной его стоянкой продолжают оставаться Новы, откуда происходит большинство эпиграфических и археологических памятников с упоминанием названия части.
Таким образом, ядро армии Траяна составляли опытные, испытанные в многочисленных походах и битвах легионы, хорошо знающие своего грозного противника на левом берегу Дуная. Им не раз прихо¬дилось иметь с ним дело, и поэтому личный состав прекрасно разбирался в сильных и слабых сторонах дакийских воинов и их союзников. Частые столкно¬вения закалили и укрепили дух легионеров, а одер¬жанные победы вселили уверенность в собственных силах. Поэтому нельзя не согласиться с мнением тех исследователей, которые полагали, что мезийские легионы являлись одними из самых надежных и бое¬способных в империи. Тем не менее поражения Оппия Сабина и Корнелия Фуска негативно сказались на моральном состоянии римских войск в Мезии. По¬этому, видимо, сознавая это, Траян наряду с ними старался, как показывают рельефы колонны, широко задействовать в проведении военных операций в Да¬кии новоприбывшие воинские части из Паннонии, Германии,Британии.
Представляется, что состав и организация рим¬ского легиона были тщательно продуманы, в течение длительного времени апробированы на практике и оправдывались поставленными перед ними тактиче¬скими задачами. Наиболее мелкой тактической единицей легиона являлось отделение из 8 воинов, кото¬рые жили в палатках (контуберниях) или бараках, состоящих из двух помещений. В первом хранилось оружие, второе было спальным. Десять отделений образовывали одну центурию во главе с центурио¬ном. В каждой из них служило, таким образом, по 80 воинов. Шесть центурий объединялись в одну когор¬ту, а десять когорт — в легион (Webster G. Тhe Roman Army. Р. 10.).
В период правления императоров из династии Юли¬ев—Клавдиев до 69 г. численность легиона достигала приблизительно шести тысяч человек. Девять его ко¬горт (со 2-й по 10-ю) были стандартными — по 480 вои¬нов, а первая сократилась до пяти центурий, но коли¬чество бойцов в них увеличили в два раза, доведя до 160 в каждой. Таким образом, в первой когорте их ста¬ло 800. В совокупности легион располагал 5120 воинами (Luttwak Е. N. Тhe Grand Strategy... Р. 14.). Остальные принадлежали к офицерскому соста¬ву, техническому и медицинскому персоналу, обслужи¬вающему личный состав. Кроме того, к каждому легио¬ну придавался отряд кавалерии, состоящий из 120 всад-ников, выполнявших разнообразные поручения штаба, служащих для поддержания связи между воинскими частями. К концу I в. н. э. организация легиона не¬сколько изменилась. Численность первой когорты уве¬личилась до тысячи воинов, а отряд конницы, возмож¬но, был выведен из его состава. В легионе эпохи Трая¬на в общей сложности находилось на службе, видимо, около 5600 человек.
Во главе части стоял легат, принадлежащий к се¬наторскому сословию и назначаемый лично коман¬дующим всеми военными силами государства — им¬ператором. Известно, что V Македонским легионом во время первой дакийской войны командовал Луций Миниций Наталис, во время второй — Луций Целий Мурена, а I легионом Минервы — будущий импера¬тор Элий Адриан

В каждой центурии, манипуле, а затем и когорте имелось по одной штатной должности принципала, несущего знамя, которое представляло из себя копье или деревянный посеребренный шест с перекладиной на верхнем конце. На знамени размещали изображение венка или раскрытой ладони, а к древку крепили фалеры — медали, амулеты в виде полумесяца, а также дру¬гие знаки воинского отличия, заслуженные подразде¬лением. Номер подразделения вырезался на прибивае¬мой к древку четырехугольной табличке. Наиболее за-служенному и опытному из сигниферов доверялось нести знамя легиона с изображением гения-покровите¬ля всей воинской части. Чаще всего в подобном качест¬ве выступали различные животные, а начиная с Авгу¬ста — знаки зодиака. Эмблемами мезийских легионов служили: в V Македонском — Телец и Орел, в I Ита¬лийском — Вепрь и Морской бык, в XI Клавдиевом — Нептун и, вероятно, Волчица и Близнецы, в IV Флавиевом — Лев, в VII Клавдиевом — Телец и Лев (Ле Боэк Я. Римская армия... С. 376—377.). В каж¬дой воинской части, по подсчетам исследователей, слу-жило по 70 знаменосцев-сигниферов. Надписи, остав¬ленные ими, более многочисленны. Некоторые из них принадлежат участникам дакийских войн.
По трудности и опасности службы сигниферы, хо¬рошо видимые на поле боя, не уступали орлоносцам и имагиниферам. Вероятно, сложили голову, защищая воинские святыни от варваров, знаменосцы V Маке¬донского и IV Флавиева легионов Квинт Филиппик и Аврелий Фаустиан. Первому было сорок лет и, надо полагать, он еще находился на военной службе, а вто¬рому — всего 32 года, двенадцать из которых явля¬лись послужными.
О жизни знаменосцев в лагере дают представле¬ние раскопки, проведенные болгарскими и польскими археологами на месте стоянки I Италийского легиона в Новах. В центре штаб-квартиры части были откры¬ты остатки военной комендатуры II—III вв. н. э. Одно из самых крупных ее помещений занимало святилище знамен, где хранились легионный орел, значки под¬разделений, изображения императоров. В его дальней стене семь блоков имели ниши глубиной 10—15см. Предположительно, здесь находился деревянный по¬мост, предназначенный для установки легионных свя¬тынь. В двух небольших помещениях, расположенных рядом, держались личные накопления легионеров и общественная казна. Отвечающие за сокровищницу сигниферы должны были отличаться достаточной об-разованностью и честностью, чтобы во время получе¬ния жалованья, императорских донатив, производить необходимые расчеты и хранить доверенные им сбе¬режения. Святилище знамен имело также религиозное значение — это было подобие храма, где совершались ритуалы в честь легионного орла, значков подразделении, штандартов правящей династии (Сарновски Т. Комендантсвото на Перви Италийски легион в Нове. С. 35—36) .
В каждой центурии легиона была также должность тессерария. Его обязанностью являлась передача еже¬дневно меняющегося пароля, называемого легатом части, в свое подразделение, а также, видимо, провер¬ка караулов. Приказ или пароль писались высшим офицером на табличке, которая передавалась по це¬почке каждому центуриону для ознакомления, пока не возвращалась обратно в штаб (преторий). Видимо, в должности тессерария XI Клавдиева легиона участво¬вал в дакийских войнах Гай Юлий Аполинарис. Он принадлежал к всадническому сословию, сумел про¬явить себя во время военных действий и достиг высо¬кого звания примипила. Выйдя в отставку, он остался жить у лагеря легиона в Дуросторе (совр. Силистра) в гражданском поселке, где селились ветераны и родст¬венники легионеров.
К младшим принципалам относят должности хра¬нителя оружия, отвечающего за арсенал каждой цен¬турии, а также военных музыкантов части, которые, правда, удостоились этой чести лишь после реформ Адриана. Звуковые сигналы играли большое значение в военной подготовке, религиозной жизни и поддер¬жании дисциплины среди легионеров. Их подавали различного рода трубачи — тубицены, корницены и буцинаторы, получившие свое название от тех инстру¬ментов, на которых играли. Важнейшим из них яв¬лялась «туба», представлявшая собой медную или бронзовую трубку длиной около 1,5 м (1,2—1,4 м) с небольшим раструбом на конце. Съемный мундштук изготавливался из кости или рога. Туба была заимст¬вована римлянами у этрусков. Она издавала резкие, малогармоничные звуки, достаточно сильные и мощ¬ные, чтобы навести на врага панику. Тубицены, нахо¬дящиеся при легате легиона, призывали воинов к атаке или трубили отступление. 23 марта и 23 мая на празд¬нике «тубилюстриум» происходила ежегодная цере¬мония освящения труб. Медный рог — корну пред¬ставлял из себя длинную трубку закругленной фор¬мы (ее часто сравнивают с латинской буквой «G»), имеющую на нижнем конце съемный мундштук, а на¬верху — раструб, расположенный горизонтально. Руч¬кой исполнителю служила деревянная скоба, крепив¬шаяся по всей длине инструмента с одной из его сто¬рон. По силе звучания рог стоял на втором месте после тубы и часто использовался для ее усиления, издавая низкие протяжные звуки. Они раздавались в тех же случаях во время битвы, а также при торжественном выносе знамен, орлов, штандартов легиона. Буцина представляла из себя укороченное подобие корну (Герцман Е. В. Музыка Древней Греции и Рима. С. 243.). Ее такие же низкие, достаточно примитивные звуки воз¬вещали о прибытии императора или легата, оповещали о смене караула, слышались при оглашении указов и вынесении смертных приговоров. В каждом легионе было, по меньшей мере, по 37 тубиценов, 35 корнице-нов и, видимо, столько же буцинаторов. К сожалению, мы не знаем имен тех военных музыкантов, что доволь¬но часто присутствуют на рельефах колонны Траяна. Сохранившиеся эпиграфические свидетельства отно¬сятся самое раннее к середине II в. н. э. Однако имеют¬ся сведения античных авторов об использовании рим¬скими полководцами всего ансамбля инструментов в качестве психологического оружия для борьбы с про¬тивником, в том числе с даками и их союзниками. Секст Юлий Фронтин в «Стратегмах» сообщает, что в 109 г. до н. э. проконсул Македонии Марк Минуций Руф, теснимый в сражении даками и скордисками, по¬шел на военную хитрость. Он приказал своему брату во главе полевого оркестра зайти в тыл к врагу и в ре¬шающую минуту заиграть наступление, что и было сделано. Устрашенные усиленным горами отголоском боевых труб, скордиски и даки бежали . Возможно, Траян знал этот военный прием и использовал его в подобных же условиях в Дакии (Фронтин. II, 4, 3.)
К другой многочисленной группе принципалов относились военнослужащие, причисленные к адми¬нистративному штату штабов и канцелярий части: адъютанты — корникулярии, названные так за укра¬шающие их шлем небольшие рожки; фрументарии — фуражиры, отвечающие за снабжение; бенефициарии, выполняющие задачи по охране внутренних комму¬никаций провинции; писцы — либрарии, ведающие списками личного состава, а также многие другие, составляющие бюрократический аппарат управления римской армией. Существенной роли на поле боя они не играли.
Следующей структурной единицей легиона, стоя¬щей ниже принципалов, со времени Траяна являлась категория воинов, получивших название «иммуны». Они, в свою очередь, имели ряд привилегий в срав¬нении с рядовым составом. Их освобождали от несе¬ния караульной службы и других ежедневных воин¬ских обязанностей. Это была довольно многочислен¬ная прослойка. В каждом легионе насчитывалось до 620 иммунов. К ним относился главным образом об¬служивающий персонал части, возглавляемый префек¬том ремесленников. В период дакийских войн подоб¬ную должность в VII Клавдиевом легионе занимал Эмилий Патера. В его распоряжении находились ка¬менщики и строители, оружейники и кузнецы, баллистарии и архитекторы, ведающие ремонтом метатель¬ных машин, возведением осадных сооружений, медики и другие специалисты, объединяющиеся в особые кол¬легии наподобие средневековых цехов. На территории постоянного лагеря располагались мастерские, где чинилось старое и изготовлялось новое оружие, выпус¬кались строительные материалы: кирпичи и черепица с клеймами части, необходимые для возведения кастел-лов. Практически все мезийские легионы зафиксиро¬ваны подобным образом в Дакии. Здесь же находился и госпиталь, где трудились санитары — валетудинарии, а также военврачи, различающиеся по рангам и, кажется, по специальностям. Подобное сооружение было не так давно раскопано польскими археологами на месте стоянки I Италийского легиона в Новах. Его строительство относится как раз к периоду дакийских войн Траяна. Известны и имена некоторых из тех, кто лечил в это время раненых. В Тире (совр. Белгород-Днестровский) служил валетудинарием V Македон¬ского легиона некий Марк Валерий. Врачом, видимо, XI Клавдиева легиона являлся Квинт Эруций Виктор, надгробная плита которого обнаружена в Карсиуме (совр. Хыршова). Луций Юлий Гелик лечил воинов личной охраны императора, за что удостоился похва¬лы со стороны декуриона «особого конного отряда» Марка Ульпия Гонората, судя по имени, получившего римское гражданство от Траяна. Источники сообщают, что и сам принцепс имел личного медика Критона, сопровождавшего его во время завоевания Дакии. Со¬хранились имена двух военных архитекторов V Маке¬донского легиона, возможно, принимавших участие в сражениях на Нижнем Дунае. Среди однополчан, уста¬новивших надгробную плиту уже упомянутому сигни-феру Квинту Филиппику, был некий Антоний. Про¬служив около тридцати лет, получил почетную отстав¬ку при Адриане Семпроний Валент.

Защитное снаряжение и наступательное вооружение легионера.
За свою многовековую историю римляне создали самое совершенное в античности вооружение, отли¬чающееся прочностью, надежностью и высокими боевыми качествами. Защитное оснащение легионера было достаточно просто в использовании, удобно, не стесняло движений бойца на поле боя, хотя и требо¬вало немалых затрат физических сил. Поэтому «дис¬циплина», в понятие которой входили постоянная тренировка и совершенствование военных навыков, являлась жизненно необходимой для каждого легио-нера. Ее даже обожествляли. Надо отметить, что рим¬ляне не стеснялись заимствований в военном деле у других племен и народов, если находили их рацио¬нальными и полезными для себя. В области наступа¬тельного и оборонительного вооружения они многое переняли, а затем усовершенствовали у соседних италиков и прежде всего этрусков, с которыми была связана их ранняя история, греков, а точнее — маке¬донцев, чья военная организация в период эллинизма достигла небывалых высот, испанцев, галлов, сарма¬тов. В стандартный защитный комплект каждого ле¬гионера еще с эпохи Республики входили шлем — «галеа» или «кассис», панцирь — «лорика» и щит — «скутум».
К середине I в. н. э. круглые бронзовые шлемы типа «кулус», распространенные во времена Цезаря и Августа, выходят из употребления. На смену им при¬ходят  шлемы   классического  имперско-италийского типа, впитавшие в себя лучшие наработки галльских и североиталийских мастеров. Окончательное слияние двух этих военно-оружейных школ падает на начало II в. н. э. В эпоху Траяна классический легионерский шлем полусферической формы имел отличное защит¬но-техническое оснащение. Изготовлялся он из желе¬за,  отдельные детали  довольно  часто  украшались бронзовыми аппликациями с рисунком. Два толстых валика, сменившие в конце I в. широкие бронзовые ленты, усиливали защитные свойства каски, стягивая ее вдоль прямого и поперечного сечения. Один начи¬нался у козырька и заканчивался на затылке. Второй, пересекая его в теменной части, шел от левого виска к правому. Оба валика для дополнительной устойчиво¬сти конструкции на концах имели заклепки. Важное значение имел козырек шлема, отличающийся, види¬мо, достаточной толщиной и  прочностью и защи¬щающий лицо легионера от нисходящего рубящего удара сверху вниз. Он крепился на уровне лба и шел полукругом от одной височной части к другой. На-щечники, как полагают специалисты, имели скорее галльское, чем италийское происхождение (Коннолли П. Греция и Рим. С. 230.). Широ¬кие, с небольшими вырезами в верхней и нижней час-ти, они хорошо прикрывали лицо воина от метатель¬ных снарядов противника. С появлением в середине I в. в конструкции шлемов вырезов для ушей, что бы¬ло необходимо для улучшения слышимости команд на поле боя, определилась и задача по их защите. Ору¬жейники решили ее путем создания на боковой кром¬ке доспеха специальных надушных выступов, спаса¬ющих от скользящего удара сверху. В классическом имперско-италийском шлеме они делались с помощью выгнутой на внешнюю сторону полукруглой скобы, закрепляемой на каске небольшими заклепками. На¬конец, где-то с эпохи Августа большую роль в защит¬но-техническом оснащении римских шлемов начинает играть назатыльник. Размеры его все более и более увеличиваются и достигают к началу II в. почти 10 см в длину (у находки из Израиля — 9,3 см) и 33 см в ширину (соответственно — 32,6см) (Robinson H.R. The Armour of Imperial Rome. Р. 70—71.). Видимо, он начинает прикрывать не только шею, но часть спины и плеч легионера, так как угол его наклона по отно¬шению к каске значительно увеличился.
Но наряду со шлемами нового поколения легио¬неры Траяна продолжали носить старые образцы вто¬рой половины I в. н. э. имперско-галльского и импер¬ско-италийского типов. Их отличительной чертой яв¬лялось использование во время парадов и торжествен¬ных церемоний гребня. Для его крепления применялся специальный держатель в виде двузубой у галльских и трехзубой у италийских шлемов вилки, крайние зуб¬цы которой были загнуты на внешнюю сторону напо¬добие рожек. В первом случае держатель вставлялся в прорезь на вершине каски, а затем натянутый между рожками гребень с помощью крючков и петель фикси¬ровался к затылочной и надлобной частям шлема. Во втором он, видимо, просто насаживался на цен¬тральный прямой зубец вилки, после чего конструкция закреплялась в отверстии круглой шайбы, припаивае¬мой к теменной части доспеха. У центурионов, в отли-чие от легионеров, гребень устанавливался не вдоль, а поперек шлема. Некоторые экземпляры имперско-галльского типа дополнительно оснащались двумя дер¬жателями для ношения перьев, имеющими вид сверну¬той трубки и приклепанными слева и справа к височ-ной части каски. Во время сражения легионеры снима¬ли все эти украшения. В походных условиях шлем переносили на правом плече, закрепляя его с помо¬щью большой широкой ручки, имеющейся на конце назатыльника. С внутренней стороны как шлема, так и нащечников имелись петли. К ним привязывались два кожаных ремешка, которые, перекрещиваясь на под¬бородке, удерживали шлем на месте. В случае необхо¬димости его можно было сравнительно быстро надеть. Шлемы второй половины I в. н. э. богато украшались в надлобной части гравировкой в форме бровей, бронзо¬выми аппликациями и вставками.
Важное значение в комплекте оборонительного сна¬ряжения легионера занимал панцирь. В эпоху Траяна в римской армии, особенно в частях, дислоцирующихся в западных провинциях, широко использовалась поя¬вившаяся в середине I в. «лорика сегментата». Как по¬казали археологические находки в Англии в середине 60-х гг. XX в., она изготавливалась на основе прямо¬угольных металлических пластин различной длины и ширины, соединяемых между собой крючками и рем¬нями. Нижняя половина доспеха собиралась из двух блоков (левого и правого), состоящих из нескольких выгнутых полос, стягиваемых на груди и спине с по¬мощью петель кожаными шнурками, подобно ботин¬ку. Полосы в блоках накладывались друг на друга вна¬хлест и фиксировались в таком положении прикле¬панными к ним с внутренней стороны ремнями. По¬добным образом собирались и блоки верхней полови¬ны лорики, расположенные на верхней части спины и плечах. Лишь большие широкие нагрудные и на¬спинные пластины, имеющие вырезы для шеи, соеди¬нялись ремнем с пряжкой. Они, в свою очередь, при¬клепывались к наплечникам и украшались декоратив¬ными петлями. Обе половины доспеха, верхняя и нижняя, могли скрепляться между собой при помощи крючков или ремней с пряжками. Причем крепления располагались на спине с внутренней стороны лорики, а на груди — с внешней. Таким образом, уже соеди¬ненный сзади панцирь при определенных навыках можно было сравнительно быстро накинуть на себя, подобно рубашке, а затем завязать и застегнуть спере¬ди. Отличаясь надежностью, удобством и простотой в обращении, весил он около 9 кг (Коинолли П. Греция и Рим. С. 233.). По внешнему ви¬ду лорика-сегментата напоминала броню морского рака — лангуста, мясо которого так любили древние римляне.

Вспомогательные войска. Организация и состав.
Помимо легионов, для вторжения в Дакию Траян сосредоточил на Нижнем и Среднем Дунае огромное количество вспомогательных частей, сформирован¬ных во всех уголках громадной Римской империи. Если верить рельефам колонны, то именно на них выпала основная нагрузка проведения военных опе¬раций в ходе первых наступательных кампаний за Дунаем и отражения вторжения союзников Децебала в Нижнюю Мезию. Многие из вспомогательных час¬тей отличились и получили от императора почетные наименования «благочестивых» и «верных», другие удостоились чести в полном составе стать римскими гражданами, что практически приравнивало их к ле¬гионерам. Командиры подразделений были награж¬дены знаками отличия и повышением по службе, ве¬теранам, вышедшим в отставку после окончания во¬енных действий, достались плодородные участки земли в новой провинции. Все это говорит о том особом значении, какое придавал Траян использованию в гористой Дакии небольших мобильных отрядов, способных быстро и эффективно выполнять постав¬ленные перед ними тактические задачи. Надо отме¬тить, что и после покорения страны ее римский гар¬низон состоял больше чем наполовину из вспомога¬тельных войск, причем их число до момента эвакуа¬ции провинции при Аврелиане в целом оставалось стабильным, порой даже увеличиваясь, в зависимости от складывающейся на лимесе обстановки.
Начало создания первых вспомогательных частей по римскому образцу — ауксилий, набранных из по¬коренных племен и народов, судя по данным эпигра¬фики, падает на правление Августа. С этого времени нуждающиеся в прикрытии легионы сопровождают конные алы и пешие когорты численностью около 500 воинов (квингенарии), сформированные на базе до этого стихийных отрядов союзников. Полвека спустя появляются смешанные соединения — когорты экви-таты, состоящие на четверть из всадников (около 120) и на три четверти из пехоты (около 380 воинов), при¬чем, судя по сохранившимся иконографическим па¬мятникам и данным эпиграфики, первые являлись профессионалами своего дела, а отнюдь не спешенны¬ми велитами. С увеличением численности воинов в первой когорте легиона во вспомогательных войсках с эпохи Флавиев создаются удвоенные конные и пехот¬ные части, где служило уже примерно по тысяче бой¬цов (милиарии). На протяжении I в. н. э. общее коли¬чество разноплеменных союзнических отрядов в рим¬ской армии постоянно росло, так что ко времени правления Траяна не все они соответствовали регуляр¬ному образцу. Численность и качественный состав подобных соединений могли быть самыми всевозмож¬ными. Различали их поэтому в основном по племенной принадлежности. С эпохи Адриана они стали оформ¬ляться как «нестроевые» воинские части — «нумеры». Элитные подразделения, солдаты которых, как свидетельствуют рельефы колонны, почти постоянно сопровождали Траяна в Дакии, состояли из претори¬анцев. Личная императорская гвардия, созданная в 27—26 гг. до н. э. Августом, насчитывала к началу пра¬вления Антонинов 10 когорт, сформированных глав¬ным образом на базе жителей Италии и первых рим¬ских провинций. В каждой когорте служило пример¬но по 500 воинов, а общее количество преторианцев достигало 5 тысяч человек. По своему качественному составу гвардейские части относились к категории «эквитат», т. е. пятую часть составляли всадники, остальное — пехотинцы. С эпохи Траяна в качестве личной охраны императора начинают выступать ка-валеристы «особого конного отряда» численностью в 500 человек (позднее в 1 тысячу), набираемого чаще всего им самим из испанских и паннонских ауксилий. Кроме того, эти функции продолжал выполнять отряд телохранителей — спекуляторов, в который входило 300 всецело преданных принцепсу воинов. По отно¬шению к преторианским когортам оба подразделения считались вспомогательными, но дислоцировались для сохранения надежности отдельно. Разбалованные многочисленными привилегиями и городским обра¬зом жизни «гвардейцы» не проявляли особого рвения во время проведения военных кампаний I в. н. э., а их немногочисленные вылазки на римские границы за¬канчивались порой, как, например, при Домициане, весьма печально. Но если судить по рельефам колон¬ны, Траяну, кажется, удалось расшевелить этих отча¬янных «домоседов», умеющих лишь интриговать, и даже поднять их воинский дух.
Структурная организация пехотных вспомогатель¬ных частей римской армии напоминала структуру ле¬гиона в миниатюре. Во главе пятисотенной когорты, состоящей из 6 центурий, находился префект из числа римских граждан, получивший этот пост по распоря-жению наместника провинции, где была сформирова¬на часть. Тысячным отрядом командовал назначаемый на эту должность императором более опытный в воен¬ном деле трибун, уже прошедший школу квингенарии. Центуриями распоряжались в пятисотенных шесть, а в тысячных десять центурионов, среди которых стар¬шим по рангу считался первый — принцепс. В каждой когорте имелись собственные принципалы: знаменос¬цы и штандартоносцы, кроме, разумеется, аквилиферов. Все они получали полуторную плату. Офицерский состав смешанных соединений — эквитат мало чем отличался от имевшегося в пехотных частях. Однако в некоторых надписях упоминаются должности курато¬ра, присматривающего за лошадьми, вексиллария, от¬вечающего за сохранность штандарта, характерного преимущественно для ал.
Конный отряд — алу возглавлял просто префект, если она была пятисотенной, и высший префект, если в ней насчитывалась тысяча всадников. Но так как ала принадлежала к более или менее элитным подразделе¬ниям среди всех имевшихся вспомогательных частей римской армии, ее командир должен был происходить из всаднического сословия. Командование алой пре¬доставляло ему возможность дальнейшего продвиже¬ния по административной служебной лестнице. По¬мощником и заместителем префекта являлся субпре¬фект, избираемый на эту должность непосредственно его начальником. Функции центурионов в коннице выполняли декурионы. Каждая ала делилась, в зави¬симости от численности, на шестнадцать турм в квингенарии или двадцать четыре — в милиарии. В первом случае в каждой из них служило 32 всадника, а во вто¬ром — 40. Эти небольшие подразделения возглавляли декурионы, среди которых старшим по рангу, как и в пехоте, считался первый — принцепс. Имелись и долж¬ности младшего командного состава, относящиеся к рангу «дупликариев», получающих двойной оклад. В каждой турме был свой знаменосец — сигнифер. Штандарт всей части в виде четырехугольного куска материи с эмблемой подразделения — «вексиллум», прикрепленный к перекладине на деревянном древке, возил вексилларий. Служили в ал ах и имагиниферы. Звуковые сигналы с помощью прямой трубы с изогну¬тым на конце раструбом подавались военными музы¬кантами — литицинами, получившими свое название от инструмента, на котором играли. Наконец, как уже упоминалось, в каждой турме имелся куратор, отве¬чающий за состояние лошадей.
Племенные соединения союзников, которые ан¬тичные историки называют или по этнической принадлежности без указания какого-либо порядкового номера, или просто бойцами — симмахиариями, мог¬ли возглавляться собственными вождями, но чаще ими командовали, в зависимости от величины отряда, префекты или трибуны из числа римлян. Если под¬разделение было менее положенного, то назначались препозиты или кураторы, обязанности которых вы¬полняли легионные центурионы. Разброс в должно¬стях младшего командного состава мог быть самым разнообразным, так как в рядах подобных соедине¬ний встречались как пешие, так и конные воины.
Преторианцами руководил префект претория. Он входил в штаб императора и подчинялся лично принцепсу. Во главе каждой из гвардейских когорт стоял трибун, а ее подразделениями командовали центу¬рионы. Среди них наивысший ранг имел «треценарий», распоряжавшийся персональной охраной импе¬ратора, состоящей из трехсот спекуляторов. Его за¬местителем являлся начальник лагеря преторианцев. Особый конный отряд возглавлял трибун, а осталь¬ные чины соответствовали чинам алы. Преториан¬ские когорты принадлежали к категории смешанных соединений и поэтому имели свой вексиллум с изо-бражением скорпиона.

Испанские вспомогательные части:
1). Пятисотенная ала астурийцев (префект Пуб¬лий Прифений Аполлинарис).
2). Первая тысячная ала испанцев (стояла в кастелле Ут).
3). Вторая ала испанцев и ареваков (стояла в кас-телле Карсиум).
4). Первая когорта ареваков (сформирована из племени в Испании).
5). Первая когорта бракараавгустанцев.
6). Первая испанская Флавиева и Ульпиева сме¬шанная тысячная когорта римских граждан.
7). Первая старейшая пятисотенная смешанная когорта испанцев, благочестивая и верная.
8). Первая когорта лузитанцев из Кирены (стояла в кастелле Талиата).
9). Вторая тысячная когорта испанцев.
10). Вторая смешанная когорта испанских щито¬носцев из Кирены.
11). Вторая смешанная когорта луцензов.
12). Пятая смешанная когорта испанцев (стояла в кастелле Куппы).
13). Седьмая когорта лузитанцев, благочестивая и верная.
Кроме номерных когорт и ал, в военных действиях в Дакии принимал участие «нестроевой» отряд асту-рийских конных лучников под командованием пре¬фекта Гая Сульпиция Урсула.
Судя по почетным наименованиям, включенным в название части, многие испанские подразделения отличились в ходе военных операций. Две получили эпитеты «благочестивых» и «верных», одна удостои¬лась высокого звания «римских граждан». Вторая ты¬сячная когорта испанцев возводила мост через Дунай близ Дробеты (совр. Турну-Северин), а из личного со¬става Второй смешанной когорты луцензов рекру¬тировались всадники в «особый конный отряд» тело¬хранителей наместника Нижней Мезии и, возможно, самого императора. После окончания военных дейст¬вий более половины из испанских вспомогательных частей вернулось в места своей прежней дислокации в провинции, где они стояли раньше.
Вспомогательные части, сформированные в Вос¬точном Средиземноморье:
1). Первая ала Августа итурейских лучников (созда¬на в Палестине).
2). Первая когорта Августа итурейских лучников.
3). Первая тысячная смешанная когорта итурей¬ских лучников.
4). Первая когорта эмеских лучников римских граждан (создана в Сирии из жителей города Эмесы).
5). Первая когорта тирских лучников.
6). Первая пятисотенная антиохийская когорта во главе с префектом Марком Кальпурнием Сабином (создана из жителей Антиохии в Сирии).
7). Первая смешанная тысячная когорта киликийских лучников (создана в Киликии в Малой Азии).
8). Первая Флавиева когорта коммагенцев (обра¬зована из жителей области Коммагены в Сирии).
9). Первая когорта критских лучников.
10). Вторая Флавиева смешанная когорта коммагенскихлучников.
11). Вторая когорта халкидских лучников (обра¬зована из жителей области Халкида в Сирии).
12). Четвертая кипрская когорта римских граждан.
Помимо номерных ал и когорт, в сражениях на Нижнем Дунае принимал участие «нестроевой» отряд конных сирийских лучников.
Из перечня видно, что практически все (9 из 12) восточные подразделения по своему типу относились к специализированным частям «сагиттариев», продол¬жавшим пополняться рекрутами из мест формирова¬ния и в начале II в. н. э. Выполняя различные тактиче¬ские задачи, они отлично проявили себя в ходе дакийских войн. Первая когорта критских лучников участ¬вовала в возведении каменного моста через Дунай, а антиохийские стрелки героически отстаивали его во время нападения даков. На базе соединения Первой смешанной тысячной когорты киликийских лучников с Седьмой пехотной когортой Бревков в 102 г. был создан сводный отряд — «вексилляция» под командо¬ванием препосита Марка Сентия Прокула, направлен¬ный на ликвидацию прорыва союзниками даков ниж-немезийского лимеса. Судя по дальнейшему продви¬жению Прокула по служебной лестнице, а он вскоре был произведен в трибуны XVI Флавиева легиона, уда¬ча сопутствовала соединению. По окончании дакийских войн Траян не забыл своих верных сирийцев. В новой провинции вышедшим в отставку итурейским и коммагенским ветеранам выделили наиболее плодо-родные земли в паге Миция.
Галльские вспомогательные части римской армии появились на Нижнем Дунае одними из первых. Они участвовали в подавлении фракийского восстания 46 г., в постоянных столкновениях с варварами на лимесе Мезии. Их первоначальная численность была доволь¬но большой (где-то около 10—12 отрядов), причем бо¬лее трети из подразделений являлись конными. Одна¬ко сарматские вторжения 60-х гг. и дакийские войны 80-х значительно потрепали ряды галлов. Их стали со¬единять с паннонцами, фракийцами и переводить в дру-гие провинции. В армии Траяна формирования из Гал¬лии продолжали занимать немалое место, но, видимо, решающей роли не играли. Судя по названиям, ни од¬но из них не получило каких-либо почетных отличий. Галльские вспомогательные части представляли:
1). Первая галльская Клавдиева ала Капитониана (образована в 6—9 гг. н. э. из освобожденных рабов).
2). Первая галльская ала Флавиана.
3). Первая когорта лингонов.
4). Вторая галльская когорта из Паннонии.
5). Вторая смешанная галльская когорта из Маке¬донии.
6). Третья галльская когорта.
7). Пятая галльская когорта.
8). Седьмая галльская когорта.
Более активно и успешно действовали в Дакии вспомогательные части, набранные римлянами в Пан¬нонии и Далмации (территории современных Венг¬рии, Хорватии, Боснии и Герцеговины). Им, как пока¬зывают надписи, поручались наиболее важные и от¬ветственные тактические задачи. Седьмая когорта брев-ков вместе с киликийскими стрелками, о чем уже упо¬миналось, в критический момент первой дакийской войны была переброшена в Нижнюю Мезию. Видимо, в отражении вторжения тяжелой конницы роксола-нов, помогавших дакам, принимала участие специаль¬но созданная из остатков галльских и паннонских час¬тей Первая ала паннонских катафрактариев. Рельефы колонны показывают, что с этой задачей она справи¬лась хорошо. Вторую старейшую алу паннонцев Траян направил для преследования и пленения Децебала. Из ее рядов набирались, возможно, всадники в «особый конный отряд» телохранителей императора. В военных действиях в Дакии отличились и пехотные подразде-ления, получив в награду в полном составе римское гражданство, как, например, Первая Ульпиева тысяч¬ная смешанная когорта паннонцев. Некоторые удо¬стоились почетных эпитетов.

Германские вспомогательные части римской ар¬мии появились на Нижнем Дунае, так же как и галль¬ские, одними из первых. Уже в 26 г. в войсках намест¬ника объединенных провинций Мезии, Македонии и Ахайи Гая Поппея Сабина, подавлявшего вспыхнув¬шее во Фракии восстание, присутствовали отряды из жившего на Нижнем Рейне племени сигамбров. Тацит, оставивший в «Анналах» довольно подробное описание происходивших в Гемских горах (совр. Балканы) кровавых событий, подчеркивает особую стойкость германцев. Своим боевым пением и звоном оружия они навели панику на наступающих фракийцев (Тацит. Анналы. IV, 47.). Че¬рез двадцать лет император Клавдий создаст из раз¬розненных подразделений сигамбров отдельную когор¬ту. Однако в последующих столкновениях с задунай¬скими варварами германским частям здорово доста¬нется от даков и сарматов, которых, по меткому заме¬чанию все того же Тацита, «разделяли не только горы, но и взаимная боязнь» (Тацит. Германия. 1.). Траяну придется пополнять их поредевшие ряды, создавая новые подразделения «симмахиариев» из маркоманнов и квадов, живших на Среднем Дунае, возможно, оформленных затем при Антонине Пие в Первую когорту германцев, перебра¬сывать подкрепления с Рейна. Некоторые из них отли¬чились в Дакии, получив почетное наименование и римское гражданство. Можно выделить следующие германские вспомогательные части, сражавшиеся в 101—107 гг. под римскими знаменами:
1). Первая ала тунгров Фронтониана (создана из племени тунгров в Нижней Германии).
2). Первая смешанная старейшая  Клавдиева ко¬горта сигамбров.
3). Первая  когорта убиев  (создана  из   племени убиев, жившего в районе нижнего течения Рейна).
4). Первая тысячная когорта батавов, благочести¬вая и верная.
5). Первая Ульпиева когорта кугенов Траяна рим¬ских граждан (создана Траяном при подготовке ко второй дакийской войне).
6). Вторая тысячная когорта батавов.
7). Вторая когорта маттиаков (образована из пле¬мени маттиаков в Верхней Германии),
а также отряды «симмахиариев» из маркоманнов и квадов.
Вспомогательные части, сформированные на базе племен, живших на территории сравнительно недавно вошедших в состав Римской империи нижнедунайских провинций, были задействованы в ходе дакийских войн меньше всех. Очевидно, основательный и дальновид-ный Траян опасался проявления определенной «этни¬ческой солидарности» между даками и личным соста¬вом фракийских когорт. Правда, последние создава¬лись на основе различных племен, населявших юг Балкан, но несколько восстаний I в. н. э., связанных с рекрутированием местного населения в римские вой¬ска, о которых император, конечно, знал, видимо, не вселяли в него уверенность в их надежности. Полови¬на из принимавших участие в войнах фракийских ко¬горт прибыла из других провинций, где их личный состав в значительной степени изменился. В военных операциях в Дакии отличилась лишь Первая ала, создан¬ная Веспасианом Флавием из иллирийского племени дарданов, проживавшего на крайнем юге Верхней Мезии на границе с Македонией. Ее префект Публий Бесий Бетуниан был награжден двумя почетными копьями без острия, золотыми венками за взятие стены и успешный захват вала вражеской крепости, а также личным серебряным знаменем.
Вспомогательные части, сформированные во Фракии и Мезии (Верхней и Нижней) и принимавшие участие в дакийских войнах:
1). Первая ала дарданцев Веспасиана (префект Публий Бесий Бетуниан).
2). Первая фракийская когорта из Германии рим¬ских граждан.
3). Первая фракийская когорта из Сирии (стояла в кастелле Тимакум Минус, совр. Равна в Сербии).
4). Первая Флавиева когорта бессов (создана из фра¬кийского племени бессов, обитавшего в Центральной Фракии).
5). Шестая смешанная фракийская когорта.
«Ахиллесовой пятой» римской армии всегда оста¬валась кавалерия. Но в условиях холмистых равнин Нижней Мезии, куда не раз вторгались дружины сар¬матских катафрактариев, обойтись без ее помощи бы¬ло невозможно. Даки также обладали пусть не такой известной и прославленной, но, видимо, достаточно боеспособной конницей. Опытный полководец Траян прекрасно сознавал сильные и слабые стороны своих противников, соотнося их с собственными. Выше уже отмечалось создание им из остатков паннонских и галльских всадников тяжеловооруженной алы. Нака¬нуне второй войны, возможно под впечатлением сар¬матского прорыва 102 г., император добавил к ней еще одну «милиарию», сформированную из жителей зави¬симого от Рима Боспорского царства по такому же об¬разцу. Кроме того, еще в 100 г. к месту военных дейст¬вий в Дакии были переброшены подразделения легкой конницы из Северной Африки: Первая Флавиева ала
Гетулов ливийского племени, издревле, по сообщению географа Страбона, занимавшегося коневодством, а также отряд мавретанских всадников под командова¬нием Лузия Квиета, набранный из кочевников беребе-ров. Последние затем отличились в Дакии. Несколько вспомогательных частей в армии Траяна не имели определенного этнического названия и, видимо, были укомплектованы из различных племен:
1). Первая смешанная обновленная Клавдиева ала.
2). Первая тысячная ала.
3). Первая тысячная когорта лучников.
Ряд подразделений отправившихся воевать в Да¬кию, судя по названию, были сформированы на тер¬ритории Италии из италиков и римских граждан:
1). Первая ала римских граждан.
2). Ала Силиана римских граждан, дважды удо¬стоенная наградной золотой цепи и браслета.
3). Ульпиева тысячная ала тяжелых копьеносцев римских граждан.
4). Первая когорта цизипаденцев (создана из жите¬лей долины реки Падуе (совр. По) на севере Италии).
5). Третья полевая когорта римских граждан.
6). Восьмая добровольческая когорта римских граждан.
Из всех перечисленных особую отвагу на полях сра¬жений проявила ала Силиана, которая по окончании военных действий повторно удостоилась уже имев¬шихся знаков отличия. За безопасность императора и его свиты отвечали всадники особого отряда Первой преторианской алы и личный состав смешанных гвар¬дейских когорт. Кавалерист девятой из них Гай Арий Клемент сумел отличиться и был отмечен лично Траяном наградной цепью, браслетами и фалерами, напо¬минающими современные ордена.

По свидетельству эпиграфических источников, по¬давляющее большинство восточных вспомогательных частей в Мезии и Дакии состояло из лучников. Их зна¬чение в римской армии на протяжении первых двух столетий новой эры постоянно возрастало, достигнув апогея в III в. Особенно ценились воины из Пальмиры. Они обладали великолепным сложносоставным, ха¬рактерным только для восточных народов луком, от¬личающимся по своим качествам от всех остальных. Практически все специалисты отмечают мощность и дальнобойность этого оружия. Тяжелая боевая стрела, выпущенная из него, летела на 150—200 м, а легкая в два раза дальше. В битве против парфян при Каррах в Месопотамии в 53 г. до н. э., а затем у стен Иерусали¬ма римляне могли убедиться в его превосходстве. Сложносоставной лук был намного короче английско¬го длинного лука. Его делали из дерева, для прочности укрепляли изнутри изгиба рогом, а снаружи жилами. Чтобы увеличить пробивную мощность оружия, концы лука усиливали роговыми наконечниками. В распоря-жении стрелка было от 12 до 24 стрел, хранившихся в горите, который крепился на портупее, переброшен¬ной через правое плечо, на спине. В арсенал вооруже¬ния сагиттария входил, видимо, и меч римского образ¬ца, носившийся в ножнах на правом боку.
Кроме того, какое-то количество восточных вспо¬могательных частей, переброшенных Траяном на Ниж¬ний Дунай, вероятно, состояло из пращников. По мне¬нию некоторых исследователей, праща являлась даже более эффективным оружием, чем лук. Судя по одной надписи из Ламбезиса, где упоминаются маневры рим¬ских войск начала II в., всадники легкой коммагенской конницы имели навыки обращения с пращой и дроти¬ком. О последнем упоминает и Иосиф Флавий, описы¬вая вооружение римского кавалериста. Дротик был длинным, как копье, с широким наконечником (Иосиф Флавий. Иудейская война. III, 5, 5.).
Воины особых, «нестроевых», отрядов «симма-хиариев» из числа германцев и астурийцев изображе¬ны на сценах колонны сражающимися без каких-либо защитных доспехов, обнаженными по пояс и даже бо¬сыми. Единственное, что у них есть для обороны, — это щит. Он по объему довольно большой, круглый и не украшен особыми эмблемами, что, видимо, должно было подчеркивать чисто национальный характер под¬разделения, не относящегося к регулярным вспомога¬тельным частям. Наступательное вооружение симма-хиария также не отличается разнообразием. Оно пред¬ставлено в виде огромной деревянной дубины, уты¬канной шипами (возможно для увеличения эффектив¬ности действия). Практически во всех столкновениях воины «нестроевых» отрядов сражаются в первых рядах. Возможно, они являлись в римской армии свое¬образным «пушечным мясом».
Всадники легкой мавретанской конницы Лузия Квиета также не носят ни панцирей, ни шлемов. У них нет даже седел на лошадях. Воины облачены в корот¬кие туники и плащи, а предметами вооружения явля¬ются большой круглый щит да несколько дротиков. Обладавшая высокой подвижностью и маневренно¬стью мавретанская конница использовалась Траяном для выполнения особых, требующих быстроты опера¬тивных заданий. Во время проведения третьей кампа¬нии в Дакии весной—осенью 102 г. ей было поручено внезапным ударом захватить стратегически важный перевал Красной Башни, а в ходе второй дакийской войны — преследовать отступающего противника.
В целом можно отметить, что вспомогательные части римской армии сыграли первостепенную, роль в проведении военных операций в Дакии. В подавляю¬щем большинстве случаев они показаны на рельефах колонны сражающимися в первых рядах, несущими охрану лагерей и кастеллов, в то время как легионеры возводят стены, прокладывают дороги.
Флот.
Использование кораблей римского военно-мор¬ского флота во время дакийских войн носило, главным образом вспомогательный и технический характер. С помощью тяжелых морских многоярусных либурн и пентер, принадлежащих Равенской эскадре, Траян пе-ребрасывал воинские части, сформированные в Ита¬лии, в Далмацию, откуда они направлялись к театру военных действий. Сам император прибывал на па¬радной быстроходной актуарии, изображение которой сохранилось лишь на рельефах колонны.
Более легкие речные суда, не имеющие глубокой осадки, использовались в составе созданных Веспасианом Флавием Мезийской и Паннонской эскадр в нескольких направлениях. Широкие грузовые барки, наполненные для устойчивости землей, применялись в качестве своеобразных «понтонов» при наведении временного моста через Дунай. На них устанавлива¬лись столбы, поддерживающие деревянные настилы с перилами, по ним воинские части пересекали реку. Небольшие актуариолы, так же как и одноярусные речные либурны, служили для переброски воинских подразделений, продовольствия, фуража. Стремитель¬ные келеты, катера — лузории патрулировали берега в целях предотвращения внезапного нападения против¬ника и предназначались для посылки гонцов. Огром¬ный арсенал мелких моноксил — челноков следовал за наступающей римской армией для форсирования бо¬лее мелких водных преград в Дакии. Римские солдаты пользовались этим неустойчивым видом водного транс- порта для перевозки небольшого количества продо¬вольствия к отдельным блок-постам на Дунае.
Во главе морских флотилий стояли префекты, вы¬бираемые из всаднического сословия, а провинциаль¬ные эскадры находились в распоряжении наместников. Отдельными подразделениями командовали навархи, а кораблями — триерархи, находящиеся в звании центу¬рионов. Офицерский состав набирался строго из рим¬лян. В его распоряжении находился широкий штат рядовых, специализирующихся сугубо на морском деле. Имелись специалисты по парусам — вел арии, рулевые — губернаторы, отбивающие ритм — питулы, начальники гребцов, возможно, относящиеся к прин¬ципалам, — келевсты. За состоянием кораблей следила огромная армия ремесленников — фабров, которые, видимо, помимо своих прямых обязанностей занима¬лись укреплением корабельных стоянок и верфей. Кирпичи и черепица с клеймами Мезийской и Пан-нонской эскадр известны довольно хорошо.
Крупнейшими стоянками римского флота на Ниж¬нем Дунае являлись Рациария (совр. Арчар в Болга¬рии), Секстагинта Приста (совр. Русе) и — с начала II в. н. э. — расположенный в Малой Скифии Новио-дун. Со строительством перед началом дакийских войн в 100г. обводного канала у Катаркт близ Железных Ворот, позволившего обогнуть опасные пороги, улуч¬шилось судоходство и в Верхней Мезии. Расширились гавани Сингидуна, кастеллов Ледераты и Понтес, а также, видимо, находящиеся на правобережных при¬токах Дуная. Они имели важное значение при отправ¬ке дакийской добычи в Рим.

Я это и до Рубцова знал.

Я постараюсь найти, откуда Рубцов эту инфу взял. Или из Боэка, или из Конолли, сейчас уже и не вспомню.