Ремесленницы и лавочницы

Трудно сказать, учились ли в Риме девочки – свободнорожденные, вольноотпущенницы и прежде всего рабыни – ремеслам вне своего семейства. Вероятно, немногочисленные договоры об ученичестве (disciplina) из Египта римской поры как будто указывают на это. Все они касают-ся девочек-рабынь, обучавшихся ткачеству; возраст указан только для одной – Ники четырна-дцати лет, которую отдавали в учение всего на год. У юриста Ульпиана кратко рассмотрен дра-матический случай: если ребенок, сбежав от мастера, возвращается к матери, надо ли его считать беглым? Нет, если он вернулся к ней для того, чтобы его скорее простили за какой-либо просту-пок . Правда, по-латыни здесь стоит слово мужского рода (puer), но вследствие грамматическо-го правила, по которому мужской род всегда имеет приоритет над женским , трактовка некоторых сведений бывает затруднительна: вполне вероятно, что такой мужской род следует понимать как относящийся к лицам обоего пола.
Не говоря о женщинах, прямо обозначенных как жены мастера по слоновой кости (eborarius), гребенщика (pectinarius) и т. п., мы встречаем такие термины, хотя и не всегда можем сказать, занимались ли эти женщины ремеслом непосредственно, содержали лавку или были хо-зяйками дела: alicaria – пирожница (или проститутка?); aurifex – ювелирша или хранительница золотых вещей; calcaria – торговка известью или обжигательница извести; caupona, соропа, сора – трактирщица; centonaria – тряпичница; conditaria – продавщица маринадов.

Sarcinatrix – портниха или штопальщица – часто работала в домашней мастерской по про-изводству тканей вроде тех, что возглавляли знатная дама из семьи Статилиев  или императри-ца Ливия . Любопытный случай, связанный с их работой, приводит врач Целий Аврелиан . Одна портниха «взяла в починку рубаху, разорванную бешеной собакой. Когда она шила, скла-дывала обрывки, взяв в рот, и лизала место соединения, чтобы лучше шла игла». На третий день она заболела бешенством. Это можно объяснить так: вирус может некоторое время продолжать жить в складках одежды, смоченных слюной бешеного пса; рубаху отнесли в починку, не отда-вая в стирку; у бедной портнихи во рту – то есть близко к мозгу, чем и объясняется очень корот-кий инкубационный период – оказалась маленькая ранка, через которую проник вирус.
Далее следуют: siricaria – торговка шерстяной пряжей или тканями; staminaria – пряха или ткачиха; tabernaria – хозяйка или служанка в таверне; tesseraria lignaria – женщина – инкрустатор по дереву; textrix – ткачиха полотна; thuraria – торговка ладаном; tonstrix – парикмахерша, воз-можно – портниха; tractatrix – массажистка; vestiaria – торговка одеждой или, возможно, закрой-щица; vestifica – портниха; vestrix, в частности, aurivestrix – портниха, шьющая роскошные (пар-човые) одежды ; vinaria – виноторговка, в том числе и в питейном заведении; unguentaria – торговка благовониями , но unctrix – скорее массажистка.
В доме было множество рабынь – парикмахерш (ornatrix), официанток (ministra), служанок-сопровождающих (pedisequa), чтиц (lectrix), секретарш (libraria), горничных (cubicularia), при-вратниц (ostiaria) и даже штатных повитух (obstetrix) ; помимо этого мы встречаем свободно-рожденных или вольноотпущенниц, ведущих собственную торговлю, как, например, торговка семенами (seminaria) в лавке у Триумфальных ворот . Другие работали в маленьких мастерских вместе с мужьями: гвоздариха или хозяйка скобяной лавки (clavaria) , золотильщица (brattiaria) , – или в более крупных заведениях, наряду с вольноотпущенниками: красильщицы в пурпур (purpurariae) , продавцы тонкого платья (vestiarii tenuarii)  на оживленной улице в Риме – знаменитой Этрусской улице (vicus Tuscus), ювелиры (gemmarii)  или слесари (ferrarii) . Иные рисковали даже заниматься крупной торговлей гарумом, маслом и испанским вином . Таким образом, представлены все уровни экономической деятельности и все слои общества.

Подобные зрелища чаще всего, кажется, встречались при Нероне и Домициане, что неудивительно, учитывая вкусы этих императоров. Магистрат из Остии Гостилиан вместе с су-пругой хвалится, что при нем в городе впервые сражались женщины , а Ювенал, Тацит, Светоний и Стаций огорчены или возмущены сей модой. Наконец, Септимий Север это запретил . Между тем обратим внимание, что женского производного от слова gladiator – gladiatrix – фактически не существовало: оно встречается лишь один раз в схолии к стиху 251 шестой сатиры Ювенала. У этой реалии не было имени, но есть по крайней мере одно изображение: сражение Амазонки и Ахиллы из Галикарнаса (ныне Бодрум в Турции, II в. н. э.). Девушки дерутся отважно и не без изящества; они изображены с открытой грудью, но в поножах и поручах, с большими прямоугольными щитами и короткими мечами. Их имена – пафосные мифологические цитаты: одно напоминает об Ахилле, отважном герое Троянской войны, другое – о воительницах с обна-женной грудью, дерзавших сражаться с греками.

Темное ремесло

Над проституткой тяготело бесчестье (infamia) . Юристы не проявляют снисхождения к тем, кто занимается этим ремеслом не только в лупанарах , но также на постоялых дворах и в питейных заведениях . И поныне многие историки, к сожалению, всех римских официанток считают проститутками.
О санитарном контроле не было и речи: в античности не имели представления о социаль-ной гигиене. Но клиенты бывали недовольны, что видно хотя бы из помпейских надписей. Что бы ни писалось по этому поводу, эпидемического сифилиса (оставляющего следы на скелете) не существовало. Но были другие венерические заболевания: они описаны медиками, но их точная диагностика затруднительна, поскольку нет их следов на останках. Чтобы называть подобных женщин, существовала добрая сотня слов: продажная (meretrix или questuraria), шкура, публич-ная женщина, женщина известной репутации, сидящая у дверей, ожидающая перед трактиром (или под сводами), гуляющая одна, подстерегающая мужчин, бегающая за мужчинами. Из жи-вотных их сравнивали с птицами-стервятниками, слизняками или волчицами. Lupa (откуда и слово «лупанар») – для Рима самое многозначительное наименование. Кто спас близнецов – ос-нователей города: настоящая волчица или «волчица» – женщина, отдающаяся за плату, хищная и вонючая? Мнения историков расходятся смотря по степени их сентиментальности.

Некоторые из среды проституток (например, воспетая Тибуллом Немесида) становились важными дамами, имели свои дома, купались в роскоши – но только на очень недолгое время в своей печальной жизни. Они имели изысканные манеры, умело эксплуатировали свои прелести и таланты. Клиентов они зазывали не сами, а через агенток, посредниц, своего рода импресарио – lenae , у которых была неважная репутация. Это были бывшие проститутки, слишком старые, чтобы заниматься прежней профессией, пьющие и в силу своих менеджерских обязанностей не терпевшие неоплаченной любви. Впрочем, ни одна из римских куртизанок не сыграла роли вдохновительницы, как в Афинах Аспасия или Фрина.
На низшей ступени лестницы стояли свободнорожденные падшие женщины, рабыни и подкидыши, обученные этому ремеслу, подчас под жестокой опекой хозяина – сводника (leno), дававшего им работу и кров; таких людей все презирали, хотя все пользовались их услугами.
Служанки в тавернах нередко поднимались в номера, и трактирщица (caupona, copa) часто пополняла свой кошелек доходами от этой сомнительной деятельности, что не значит, будто у всякой трактирщицы был свой летучий отряд. Известна поэма «Трактирщица», приписываемая Вергилию, о злачном месте, где можно отдохнуть, поиграть, выпить, попировать на свежем воз-духе и служанки не слишком строги.
Проститутки были самого разного уровня, предоставляли самые разные услуги; латинский язык в этом смысле довольно бесстыден, так что трудно решиться перевести такие термины, как fellatrix  или extaliosa . По граффити мы знаем, в каких выражениях эти специалистки рекла-мировали себя, а также о пожеланиях клиентов. По бесчисленным светильникам с литыми рель-ефами, по непристойным (но явно более изящным, чем действительность) фрескам в борделях и особого рода банях мы можем прекрасно разобраться, каким образом они занимались своим ре-меслом – кто дороже, кто дешевле.

В особо тяжелых случаях приходилось вызывать мертвых или приносить в жертву младенцев, как поступила страшная Канидия , которая зарыла малыша в землю до пояса и уморила голодом, а потом вынула его печень и костный мозг для своих зелий. Этими ужасными процедурами не брезговали ни в каких слоях общества: в 54 г. н. э. Домиция Лепида, с которой мы еще встретимся, была осуждена на смерть за то, что, как утверждала Агриппина, якобы изводила жену императора зельями и прочими чарами . Желая погубить другую старую соперницу, Лоллию Паулину, Агриппина и ее обвинила в чародействе . Добавим к этой мрачной когорте еще отравительниц, среди которых прославилась Локуста, отравившая грибы, убившие Клавдия, и в конце концов казненная по приказу Гальбы.

Деловые женщины

Начиная с конца республиканской эпохи, законы, касающиеся опеки над женщинами и пе-редачи наследства, с течением времени так смягчились, что женщины могли стать весьма бога-тыми, и некоторые из них стали заниматься крупным предпринимательством. В Фасосе одна женщина держала и нанимала гладиаторскую труппу. Но больше всего богатых и весьма актив-ных деловых дам мы встречаем в двух далеких друг от друга областях: строительстве и ткацком производстве.
В первом случае нашим основным источником служат сведения технического характера: распределение кирпича в I в. н. э. при перестройке зданий, прежде построенных из камня или дерева. Эта отрасль нам хорошо известна по клеймам на кирпичах и черепице . В самых про-странных из них содержатся сведения пяти категорий: имя собственника (dominus) территории, где добывалась глина, имя лица (мужчины или женщины), занимавшегося производством (officinator, officinatrix), название месторождения глины или кирпичного завода (figlinae), дата (по именам консулов) и тип продукта.

Другой пример – Аррия Фадилла. Он интересен, потому что на его основании можно вос-становить генеалогическое древо этой дамы, а также проследить смену собственников ее заво-дов. Имя Аррии упоминается на 26 клеймах Цепионова завода, имевшего сложную структуру . Около 115 г. н. э. Аррия Фадилла сменила (по наследству?) Плотию Исаврику (возможно, род-ственницу Флавии Исаврики) во главе отделения, именовавшегося «От Эврипа»; позднее, около 130 г. н. э., Аррия, кроме того, стала владелицей отделения «Погонщиков мулов»; затем оба перешли к ее детям – соответственно, Юлии Лупуле и будущему императору Антонину Пию.
Среди последних известных землевладелиц упомянем Эмилию Северу – женщину сенаторского сословия, которая в 190–200-х гг. владела Публилиевым заводом; на нее работало семь оффицинаторов и четыре негоциатора. В числе последних – патентованных торговцев – тоже встречаем двух женщин: Юнию Антонию и Юнию Сабин , а это говорит о том, что женщины могли заниматься и коммерческой деятельностью.
Цецилия Аманда в течение долгого времени – с середины 90-х до середины 10-х гг. была оффицинатрисой императорских Старых Домициановых заводов. Столь долгого срока службы женщины достигали и на других предприятиях, а это знак настоящего профессионализ-ма. Имя оффицинатрисы Эмилии Романы, вольноотпущенницы Эмилии Северы, встречается в связи с деятельностью многих мастерских уже в начале III в. н. э. (CIL, XV, 174, 181), когда пре-вратности наследования и политический произвол передали их большую часть в руки императо-ра. Вероятно, она была одним из руководителей производства кирпичей для императорской фа-милии.
Некоторые производители (рабы и вольноотпущенники) явно работали в составе большого предприятия как подчиненные землевладельца; другие, вероятно, выступали как предпринима-тели по контракту за фиксированную плату  (причем из «Дигест» мы знаем, что это могли быть и женщины ), а иногда несколько заводчиков составляли настоящие промышленные компании: так, на клеймах заводов Фабия Апра мы встречаем имена компаньонов – Вибии Проклы и Тонтия Феликса .

В текстильной отрасли экономики римские женщины также, быть может, играли весьма важную роль. Недавнее археологическое открытие в урочище Сан-Пьетро близ Тольво в Лука-нии говорит, что некая Домиция (возможно, Домиция Лепида) явно уже не пряла дома свою пряжу, а, видимо, стояла во главе большого предприятия по шерстяному производству и торгов-ле. Эта находка – прядильное колесо из штампованной керамики с надписью: L. Domiti Cnidi на обеих поверхностях , причем один его край изношен больше другого. Такие колеса – довольно тяжелые (вес зависел от сорта обрабатываемого волокна) – натягивали нить так, чтобы ее можно было прясть; в конце процесса оно опускалось до земли, чем и объясняется изношенность одно-го края. На больших предприятиях шерсть мыли в кипятке, утаптывали, после чего работницам ее раздавала весовщица (иногда работникам – весовщик) – что-то вроде помощницы мастера, отвечавшая за дневную выработку шерсти. Ткать и красить пряжу могли там же или отдавать в другие мастерские.
Зачем же предмет домашнего обихода помечен именем? Вероятно, чтобы удостоверить его происхождение и качество, как делают иногда на рецептах врачей или окулистов. В своем поме-стье Домиция Лепида возложила надзор над прядением шерсти на вольноотпущенника Луция Домиция Книда. Сама же она приходилась теткой по отцу будущему императору Нерону, внучатой племянницей консулу 54 г. н. э. Луцию Домицию Агенобарбу, матерью жене Клавдия Валерии Мессалине. Она владела огромными землями в Южной Италии и умело распоряжалась ими, что давалось совсем нелегко: в том же 54 г. н. э. она была казнена как раз за плохой надзор за своими калабрийскими рабами, а может быть, и нарочно возмущала общественный порядок . В архивах банкиров Сульпициев в Путеолах упоминается 40 ее поместий.

Помпейские сукновалы специально почтили некую Эвмахию  – безусловно, потому, что она была городской жрицей, но как раз в том месте, где она построила здание , являвшееся, по некоторым предположениям, рынком или «биржей». Ее богатство, несомненно, указывает на руководящую роль в ремесле, с которым она, рассуждая логически, должна была быть связана и экономически.
Но женщины занимались не только текстильным производством. В тех же Помпеях, кото-рые позволяют пролить свет на деятельность женщин, можно прочитать объявление о том, что Юлия Феликс, дочь Спурия, «сдает внаем термы, посещаемые лучшими людьми, лавки, мезони-ны, квартиры во втором этаже на пять лет, считая от 13 августа, а также и на шестой год. По окончании пятого года наем продлевается простым соглашением сторон» .
Из помпейских надписей мы знаем также о двух женщинах, Веттии и Фаустилле, занимав-шихся выдачей денежных ссуд (хотя официально банковская деятельность женщинам запреща-лась) . В табличках банкира Цецилия Юкунда упоминаются женщины, фигурирующие в делах как продавцы ; в недавно изданных архивах банкиров Сульпициев из близлежащих Путеол также встречаются женщины и их деловые предприятия . Среди них, как мы только что виде-ли, Домиция Лепида , а также, через посредничество рабынь и вольноотпущенниц, Лоллия Са-турнина  – не столь знаменитая, но не менее богатая сестра Лоллии Паулины , которую Кали-гула отнял у мужа, но вскоре сам прогнал; впоследствии она чуть не вышла замуж за Клавдия и в конце концов была убита по наущению Агриппины.