Обелиск виллы Челлимонтана.
В своё время вилла принадлежала семье герцогов Маттеи, окруживших здание парком и устроивших сад с экзотическими деревьями. С 1926 г. в здании размещается Итальянское географическое общество, а в парке летом проводятся джазовые фестивали. В левом углу парка за сеткой стоит очередной египетский обелиск. Когда-то он украшал вход в храм Исиды на римском Форуме. Во времена Тиберия культ Исиды был запрещен, а храм разрушен. В 1582 г. сенат разрешил герцогу Чириако Маттеи, меценату и любителю старины, организовать музей на вилле Челимонтана и перенести туда этот обелиск с Капитолия. Установкой памятника занимался Дж. делла Порта, поместивший древний монумент на основание из розового гранита. В 1817 г. начались реставрационные работы. Когда обелиск стали опускать на постамент, оборвался канат, и тяжелый монумент упал, защемив руки рабочего, которые пришлось ампутировать на месте.

Обелиск Антиноя.
Его ещё называют обелиск на Пинчо.
Центральная площадь парка Пинчо украшена небольшим 9-метровым египетским обелиском Антиноя, он был привезён в Рим императором Андрианом. В элегантной иероглифической надписи увековечена память фаворита и друга императора красавца грека Антиноя.
В 130 году во время путешествия императора в Египет, Антиной утонул в Ниле. По египетскому поверию человек, который обретал вечный покой в водах Нила становился божеством. Так Антиной был причислен к лику богов и это был последний языческий Бог данный Риму Египтом. Привезенный обелиск Адриан установил на своей вилле в Тиволи. Император Гелиогабал приказал переместить обелиск для украшения Цирка Максимо. До 16-го века обелиск находился у Ворот Мажжоре. Затем его перевезли ко дворцу Берберини. Но это ещё не всё-Папа Климент XIV приказал перенести и установить обелиск в Ватикане. И лишь в 1822 году обелиск Антиноя по приказу Папы Пия VII был установлен на холме Пинчо. Где и находится до сего времени.

Готовясь к этой теме, перелопатил множество источников. Вот хочу показать вам заметки Плиния, касающиеся постройки фараонами обелисков:
Цари, как бы состязаясь, делали... столпы, называя их обелисками,—они посвящены божеству Солнца и представляют собой
изображение его лучей, чтó и означает их египетское название. Первым из всех это ввел Месфрес, который царствовал в Городе Солнца, получив такое повеление во сне; это самое и написано на его обелиске — ведь те резные изображения, которые мы видим, представляют собой египетские письмена. После этого стали высекать их и другие цари. Сесотес установил в указанном выше городе четыре обелиска высотой по сорока восьми локтей, а Рамсес, во время царствования которого был взят Илион,— в 140 локтей. Он же, на некотором
расстоянии от того места, где был царский дворец Мневиса, установил другой, высотой, правда, в 120 локтей, но с толщиной необычайной — по одиннадцати локтей с каждой стороны. Говорят, что эту работу выполняло 120 000 человек. Сам царь, когда уже собирались поднимать обелиск, стал опасаться, что подъемные приспособления не выдержат тяжести, и, для того чтобы усилить внимание мастеров угрозой еще большей опасности, привязал своего сына к вершине обелиска, чтобы опасение поднимающих за его невредимость было на пользу и для камня. Благодаря поразительности этого сооружения получилось, что, когда царь Камбис брал город и пожар уже достиг подножия обелиска, он приказал потушить его из почтения к этой громаде, тогда как к городу никакого у него не было почтения. Есть и два других: один установленный Змарресом, другой — Фием, без письмен, по сорока восьми локтей. В Александрии установил
один обелиск Птолемей Филадельф, в восемьдесят локтей. Его высек царь Нектеб, без письмен, и гораздо более трудным делом оказалось переправить и установить его, чем высечь. Некоторые передают, что он был переправлен на плоту архитектором Сати-
ром...по каналу, вырытому прямо к лежащему обелиску, был подведен Нил, и два широких судна, нагруженные футовыми кусками того же
камня весом вдвое больше обелиска, подплыли под обелиск, опиравшийся своими концами на тот и другой берег, затем, когда убрали камни, суда поднявшись приняли груз; он был водружен на шести опорах из того же камня, а мастер получил в вознагражде-
ние 50 талантов. Этот обелиск был установлен в Арсиноéйоне указанным выше царем как дань любви к Арсиное, своей супруге и сестре. Так как он там мешал навалиям, некий Максим, префект Египта, переместил его оттуда на форум, срезав верхушку с тем, чтобы приставить покрытую золотом вершину, однако так и не сделав этого.

А вот как Аммиан Марцеллин описывает перевозку и установку обелиска в Рим:
Льстецы, постоянно напевавшие въ уши Констанцiю, твердили безъ конца, что Октавiанъ Августъ перевезъ два обелиска изъ египетскаго города Гелiополя, изъ которыхъ одинъ поставленъ былъ въ Большомъ Циркѣ, а другой — на Марсовомъ Полѣ; а этого, что
недавно привезенъ, Октавiанъ не рѣшился ни коснуться, ни двинуть съ мѣста въ виду трудностей, которыя представляли его громадные размѣры. Но пусть-же узнаютъ тѣ, кому это невѣдомо, что тотъ императоръ древняго времени, перевезя нѣсколько обелисковъ, оставилъ
этотъ нетронутымъ потому, что онъ, спецiально посвященный Богу-Солнцу и установленный внутри святилища великолѣпнаго храма, на которое нельзя было наложить руку, представлялъ собою какъ-бы вѣнецъ всѣхъ остальныхъ сооруженiй. Но Константинъ не придалъ
этому значенiя, сдвинулъ эту громаду съ ея основанiя, правильно соображая, что онъ не совершитъ религiознаго проступка, если унесетъ это чудо изъ одного храма и посвятитъ его въ Римѣ, т.е. въ храмѣ всего мiра. Однако онъ долго пролежалъ, пока дѣлались приготовленiя
къ перевозкѣ. Его сплавили по Нилу и доставили въ Александрiю, гдѣ былъ выстроенъ корабль необычайныхъ размѣровъ, разсчитанный на 300 гребцовъ. Когда эти приготовленiя были закончены, названный императоръ скончался и вмѣстѣ съ тѣмъ остылъ пылъ къ
этому дѣлу. Теперь наконецъ его погрузили на корабль и повезли черезъ моря и по руслу рѣки Тибра. И Тибръ, казалось, боялся, что ему не удастся по своему извилистому руслу доставить въ стѣны своего родного города дара, который посылалъ почти невѣдомый Нилъ.
Такъ доставленъ былъ обелискъ въ селенiе Александра, въ трехъ миляхъ отъ города. Тамъ онъ былъ водруженъ на подставки и медленно втащенъ черезъ Остiйскiя ворота, а затѣмъ черезъ Общественный Водоемъ доставленъ въ Большой Циркъ. Теперь оставалось только его установить, на осуществленiе чего имѣли мало надежды или даже почти никакой. Уставлены были перпендикулярно высокiя балки, представлявшiя собою словно лѣсъ машинъ; къ нимъ привязали толстые и длинные канаты и переплели ихъ между собою: образовалась сѣтка, закрывавшая своимъ густымъ переплетомъ небо. Къ ннмъ подвязали эту исписанную iероглифами громаду и стали мало по малу подымать ее вверхъ. Долго она висѣла на воздухѣ въ то время, какъ тысячи людей приводили въ движенiе воротъ въ родѣ тѣхъ, что употребляются на мельницахъ, и наконецъ обелискъ былъ водружен на серединѣ площади. На верхушкѣ укрѣпленъ былъ бронзовый шаръ, блиставшiй покрывавшими его золотыми пластинками. Такъ какъ вскорѣ этотъ шаръ былъ разбитъ ударомъ молнiи, то его убрали и на обелискѣ воздвигнуто было бронзовое позолоченное изображенiе факела, какъ-бы горѣвшаго большимъ пламенемъ.

Вау, супер! 

Всё, снимаем вопрос, они тоже египетские. Вот читаем у Аммиана Марцеллина:
Въ позднѣйшее время перевезены были другiе обелиски; одинъ изъ нихъ воздвигнутъ на Ватиканѣ, другой въ садахъ Саллюстiя, два — на Мавзолеѣ Августа.
Напомню, что именно квиринальский и эсквилинский обелиски первоначально стояли у мавзолея Августа.